Мегаулётная книжечка! Серьезно воспринимать нельзя, патамушта про вампиров, но "От заката до рассвета" завидуют и курят:)
Вроде бы даже сняли фильм (или собираются только? не, вроде всё-таки сделали:))
Парочка цитат:
– Итак, я начинаю… Я родился в преуспевающей немецкой семье. Мой папа был преуспевающий фабрикант, производитель чугуна и стали. Мама – баронесса фон Петц. Но и мама и папа мне с юности не нравились. Я долго не мог понять почему, пока в шестнадцать лет не прочитал все труды Маркса и Энгельса. И тогда я всё понял. Мои родители были мне чужды, потому что они являлись яркими представителями класса эксплуататоров. А я не мог олицетворять себя с этим классом. И всё же это были мои родные мама и папа, и я ужасно мучился и страдал, не зная, как мне поступить. Мои противоречия разрешились чудесным образом после знакомства с Владимиром Ульяновым, который в то время находился в Германии. Мы познакомились с ним в пивной «У Шульмана», куда я частенько захаживал залить свое горе двумя-тремя кружечками светлого пива.
– Чего это Ленин делал в пивной? – подозрительно спросил Семен.
– Читал газету и пил кофе с молоком и сахаром…
– Ладно…
– Много раз я замечал в пивной этого странного человека с большим лбом и пронзительными умными глазами. Мне ужасно хотелось с ним познакомиться, но не было повода. Мы, немцы, более скованны, чем русские, и не можем знакомиться просто так. Частенько Ленин приходил в пивную с шахматной доской и играл в шахматы с хозяином заведения на чашку кофе. И вот однажды, когда хозяин Шульман приболел и лежал на втором этаже в постели, Владимир Ильич, оглядев заведение, пригласил меня совершенно запросто сыграть с ним партию. Для русских, как вы сами знаете, обратиться к незнакомцу не составляет никакого труда. Так мы познакомились, и уже через три часа мне казалось, что я знал этого человека всю жизнь. Мы подружились. Позже Ульянов объяснил мне мою проблему с родителями. Он объяснил, что я родился среди буржуазии, а воспитывался среди интеллигентов. Интеллигенты – это говно, а буржуазия – вчерашний день, который скоро похоронят пролетарии всех стран. Когда я это узнал, мне стало легко и свободно.
– Может, ты и врешь, – сказал Семен, – но слова эти чисто ленинские. Потому что никто кроме Ленина не мог сказать так хорошо! Интеллигенция – говно, буржуи – покойники. Выпьем за Ленина! Он вечно живой!
– Именно – вечно живой! – воскликнул Себастьян Кохаузен. – Вы очень хорошо заметили это!
– Хрен ли ты говоришь заметил! У нас все это знают! – гордо ответил солдат.
– Все знают, да не все понимают! – Кохаузен поднял бокал. – Я заметил, что русский знает больше, чем немец понимает!
– В сто раз! – сказал Мишка.
– Как минимум, – добавил Андрей.
– Сравнил жопу с пальцем, – Семен усмехнулся.
Выпили.
– Я продолжаю… В семнадцатом году мы сели с Лениным и Надеждой Константиновной Крупской в пломбированный вагон и поехали в Россию делать социалистическую революцию. В этом же вагоне ехали другие революционеры. В том числе Лев Троцкий и Инесса Арманд. Троцкого подсадили немцы, чтобы он вредил по дороге Ленину, мешал ему сосредоточиться на планах вооруженного восстания… Вы не поверите, но в то время у Ленина и Инессы была яркая любовь, какой могут любить друг друга только пламенные революционеры. Ленин и Арманд искали удобного случая, чтобы уединиться и предаться любви. Но так, чтобы при этом не оскорбить чувств другой пламенной революционерки Надежды Константиновны Крупской… Тогда Ленин сказал мне следующее:
– Себастьян, – он взял меня под руку и повел по коридору вагона, подальше от своего купе, – мне стали известны коварные планы вредителя Троцкого. Еврейский мировой капитал поручил ему скомпрометировать меня в глазах моей революционной жены и всего мирового пролетариата. Троцкий получил задание накрыть нас с Инессой в тамбуре, когда мы будем там встречаться!.. Наше дело под угрозой! Ты же знаешь, Себастьян, Надежду Константиновну! Если она узнает, что я того Инессу, русская революция может выйти криво!.. Мы не должны допустить искажения исторической перспективы, потому что все условия для революции созрели – верхи не хотят, а низы не могут… Дорогой немецкий товарищ, ты должен отвлечь на себя Троцкого. Я бы сам выкинул эту сволочь в окошко, но ты же знаешь, что в нашем вагоне их нет. И еще, Троцкий нам пока нужен, чтобы перехитрить еврейский мировой капитал… Сегодня ночью, в три часа, я встречаюсь с Инессой в тамбуре. А ты должен задержать Троцкого.
Ночью, когда Владимир Ильич скрывался в тамбуре с Инессой Арманд, я стоял в коридоре и внимательно смотрел по сторонам. Вдруг из своего купе вышел Троцкий и на цыпочках направился по коридору в сторону тамбура. В одной руке – фотокамера, в другой – магниевая вспышка, во рту – свисток. «Ну, подожди, – подумал я, – сейчас ты попробуешь моего немецкого кулака!» Я вжался в стену, а когда Троцкий подошел поближе, выскочил неожиданно, вырвал у него из руки фотокамеру и, ударив фотокамерой ему в челюсть, загнал свисток Троцкому в глотку. Троцкий упал без сознания. Магниевая вспышка вспыхнула, и у Троцкого сгорели все волосы на голове.
Всю оставшуюся до России дорогу Троцкий проехал лысый, со свистком в горле, поэтому он все время свистел, когда дышал, и не мог больше незаметно подкрасться к Ленину. Владимир Ильич спокойно скрывался с Инессой в тамбуре. И еще Ленин всё время хлопал Троцкого по гладкой голове и говорил: Не свисти, Лев Давыдыч, а то денег не будет.
Именно после этого случая среди коммунистов появилось выражение «Свистит, как Троцкий».
******
Петька Углов собрался ночью на рыбалку.
Еще с вечера он прикормил карасей отрубями и надеялся на хороший клев.
Петька вытащил из-за печки четверть самогона, налил стакан мутной жижи, выпил, зажевал огурцом, поставил бутыль на место, надел сапоги, взял удочку, ведро, банку с опарышами и пошел к двери.
Но у двери остановился и вернулся назад, налить еще.
Он положил на пол удочку, поставил ведро, кинул в него банку с опарышами, вытащил из-за печки четверть, налил стакан, выпил, зажевал огурцом, поставил бутыль на место, поднял с пола удочку, подцепил ведро и пошел к двери.
В ведре гремела о стенки банка с опарышами.
Взявшись за ручку двери, Петька замер, а потом повернулся на каблуках и пошел обратно.
Он поставил ведро под стол, а удочку прислонил к столу, достал из-за печки четверть, налил стакан, выпил, понюхал огурец, поставил бутылку на место, взял удочку и пошел к двери.
Но рядом с дверью понял, что в руке чего-то не хватает.
Не хватало ведра, которое он оставил под столом.
Петька в третий раз повернулся к двери спиной и пошел к столу.
Он поставил удочку, нагнулся, выдвинул из-под стола ведро на видное место, достал четверть, налил стакан, выпил, поставил четверть на место, взял ведро и закинул на плечо удочку.
От резкого движения крючок отцепился от удилища и зацепился за телогрейку, которая лежала на стуле.
Петька пошел к двери, но что-то удерживало его у стола и не давало идти на рыбалку.
Углов напряг спину и, упираясь посильнее пятками в пол, всё-таки пошел вперед, потому что не привык, когда его что-то удерживает и не дает сделать того, что он задумал.
Он – вольная птица, сам себе голова, кормится со своего огорода и нЕ хрена его задерживать!
Что-то за его спиной не выдержало Петькиного напора и потащилось за ним.
Но идти было нелегко.
– Отье…ись, говно! – сказал Петька невидимой силе.
Но это не помогло.
Петька напрягся еще больше и рванулся со всей силы.
Леска лопнула, и Петька полетел в дверь.
Его сначала стукнуло лбом, а потом ведром.
Ведро смялось, стало немного угловатым.
Петька нахмурился, потер лоб.
Он оглянулся на удочку и увидел свободно болтающуюся леску без крючка.
Без крючка на рыбалке нЕ хера было делать.
Петька вернулся к столу, вытащил четверть, налил себе и выпил.
И полез на печку, где у него хранились рыболовные крючки.
Он без труда нашел нужный крючок и прыгнул вниз.
И попал двумя ногами в ведро, сплющив банку с опарышами.
Потерял равновесие и завалился на удочку, сбив еще по пути со стола бутылку.
Бутылку Петька спас, поймав ее вверх горлышком, лежа на спине.
А удочка сломалась пополам.
Не вынимая ноги из ведра, Петька допил бутылку и отключился.
Через день Петька рассказывал, что нечистая сила забралась к нему в дом и там устроила бардак, а его, Петьку, не пускала на рыбалку, крепко схватив волосатыми лапами за удочку. Но он развернулся и дал ей в пятак. А после этого началась у них битва и Сила сломала Петьке удочку, оборвала крючок и засунула Петьку ногами в ведро.